История одной недолгой судьбы
Продолжаем рассказ о знаменитой семье Сафоновых. Эту публикацию мы посвящаем художнику Владимиру Тимирёву, сыну Анны Васильевны, который был расстрелян на Бутовском полигоне в 1938 году.
История одной недолгой судьбы
Продолжаем рассказ о знаменитой семье Сафоновых. Эту публикацию мы посвящаем художнику Владимиру Тимирёву, сыну Анны Васильевны, который был расстрелян на Бутовском полигоне в 1938 году.
Сейчас, после популярного фильма «Адмиралъ», об Анне Васильевне Тимирёвой (Сафоновой) узнали как о спутнице последних дней адмирала Колчака. Но жизнь семьи Тимирёвых и Сафоновых неизмеримо глубже, сложнее и трагичнее, чем мы увидели в кино.
Анна была дочерью Василия Ильича Сафонова - одного из самых заметных и авторитетных представителей музыкальной культуры России в конце XIX и начале XX веков, ректора Московской консерватории, главного дирижера Нью-Йоркского филармонического оркестра, сподвижника Чайковского.
В 1911 году Анна вышла замуж за морского офицера Сергея Тимирёва, в 1918 году Анна рассталась с мужем, у нее возникла любовь и роман с давним другом и сослуживцем Сергея адмиралом Александром Колчаком. Анна стала гражданской женой адмирала и прошла с ним путь вплоть до его ареста.
Полуторагодовалого сына Володю Анна отправила в Кисловодск к своим родителям. В то время имя Сафонова было на слуху у каждого более или менее культурного человека. Он был главой большой творческой семьи. Шестеро его детей стали музыкантами, двое - художниками.
В такой семье Володя не скучал ни в городском доме деда, ни в его загородном имении. Мальчика там обожали, учили музыке, рисованию и языкам и ласково называли Одей. Так он и вошел в историю - Одя Тимирев.
Но что за время выпало на долю всей этой семьи! Возможно, малыш и не понимал, что происходит вокруг, но над курортным городком пронеслись первая мировая и гражданская войны.
Какие-то банды врывались в дом его деда и, видимо, зная о связи одной из дочерей музыканта «с правителем омским», неоднократно выводили всю семью якобы на расстрел, но всякий раз в последний момент отменяли казнь. В один из таких страшных дней в феврале 1918 г. В.И. Сафонов скоропостижно скончался «от сердечного удара». Семья осиротела. В 1921 году умерла бабушка мальчика Варвара Ивановна. Одю забрала к себе сестра деда, а через год его отвезли в Москву.
Когда Володе исполнилось восемь лет, после отбывания срока заключения, мать забрала мальчика.
Анна Васильевна и Володя поселились в Москве, на Плющихе. Чтобы как-то обезопасить и себя и сына от преследований за ее отношения с Колчаком, Анна приняла предложение и вышла замуж за инженера-строителя Всеволода Книпера и сменила фамилию Тимирева на Книпер. Но ее это не спасло и в 1935 году Анну Васильевну опять арестовали и дальнейшие 35 лет ее жизни, вплоть до 1960 года, когда она была полностью реабилитирована, прошли в скитаниях по лагерям, поселениям, высылкам без права жить в Москве.
У Володи же сложились нормальные отношения с отчимом. Более-менее благополучно складывалась и жизнь - жил в Москве. В пятнадцать лет Володя Тимирев поступает в Строительно-конструкторский техникум при Высшем инженерном училище, продолжая творить, впечатленный бурлящей вокруг жизнью. В этом он - вылитый Сафонов, поскольку сама Анна Васильевна тоже увлекалась акварелью и графикой, как, впрочем, и многие в роду Сафоновых.
Володя закончил институт, с начала 1930-х гг. занимался газетной и книжной графикой, в 22 года стал членом Союза художников.
Бывая у матери в ее крошечных «минусовых городках», Одя отовсюду привозил карандашные и угольные наброски и эскизы, преимущественно акварельные. Их было так много, что сейчас они хранятся в трех крупных музеях и во многих частных собраниях.
В 1933 году Владимир Тимирев стал штатным художником в Научно-экспериментальном институте игрушки в Загорске. Этот удивительный городок, основанный в 1337 г. легендарным Сергием Радонежским, и соседние села с древних времен славились народными промыслами. Наверное, у многих в детстве были двигающиеся деревянные медведи или ярко раскрашенные кубики -конструкторы.
В запасниках единственного в стране Музея игрушек сохранились некоторые чудесные поделки, сделанные Одей Тимиревым в 30-е годы. Они даже выставлялись недавно в экспозиции музея «История игрушки».
Весной 1935 года Одя и его друг Макс Бирштейн отправились в экспедицию на Каспий. По окончанию поездки в Москве проходит их совместная выставка «По Каспию».
Из воспоминаний Макса Бирштейна:
«Одя написал очень много прекрасных акварелей. Они посвящены морю и очень колоритной в те годы Астрахани, ее набережной, каналам и реке Кутум…. Есть у него акварели, где изображен базар, куда привозят крестьяне в больших и маленьких черных лодках под серыми парусами груды арбузов, помидоров, всякой снеди. По наброскам Одя написал великолепные акварели…»
В 1937-м Одя снова едет на Каспий, во вторую экспедицию, и ведет там дневник, страницы которого наполнены поэтичными и выразительными описаниями моря, корабельной жизни, проводимых работ (Одя был назначен начальником рейса на судне).
Сохранилось несколько ранних этюдов маслом, написанных под Кисловодском.
Без вины виноватый
В 1932 скончался в Китае первый муж Анны Васильевны Сергей Тимирев. На очередных нескончаемых допросах она не скрывала, что писала супругу. Из переписки с отцом не делал тайны и Володя. Они не прятались и не боялись, не чувствуя за собой никакой вины.
…Владимира забрали в 1938-м, в ночь на 21 марта. Доставили в Таганскую тюрьму, через которую прошли почти все, кто был расстрелян на Бутовском полигоне. Допрос - "конвейером". Трое суток кряду. Сохранившееся в его деле обвинительное заключение похоже на бред безумца. Официально Владимир Тимирев обвинялся по трем пунктам: что переписывался с отцом-эмигрантом, что был «пасынком Колчака» и, наконец, что он был немецким шпионом и во время своих экспедиций собирал информацию «о развитии рыбной промышленности, состоянии рыбно-консервных заводов, а так же производил зарисовки объектов рыбной промышленности».
«Его арест был делом времени", - напишет Илья Кириллович Сафонов, сын Ольги Сафоновой (сестры Анны) в очерке о двоюродном брате.
Выходец из семьи потомственных морских офицеров, да еще с казачьими корнями, с пусть умершим, но как-никак, отцом-эмигрантом, царской армии контр-адмиралом. В деле Оди фигурируют раз за разом четыре имени - отец Сергей Тимирев, "второй отец" - Александр Колчак, мать-каторжанка Анна Тимирева. И некий Линк, служивший некогда при немецком посольстве, сосед по дому на Плющихе. Владимир Тимирев - немецкий шпион. Вот и вся недолга…
В застенках Володя проводит почти два месяца - в мае 1938-го решением Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР Владимир Тимирев приговаривается к смертной казни.
За свои 23 года Одя успел сделать многое. Работы Владимира Тимирева представляют собой багаж зрелого художника. Они не поражают обилием красок, внешним лоском, пышностью или яркостью. Нередко недосказанные, воздушные, прозрачные, с точно выверенными, оставляющими ложное ощущение небрежности, легкими мазками, они раскрываются тем больше, чем дольше вглядываешься в них. Приглушенные тона, «немногословие» цвета - он стремился найти свой собственный язык, противоположный манере Куинджи (которого окрестил даже «дешевенькой экзотикой»). Черный, сепия, серый, матово-зеленый, спокойный синий - вот преобладающие цвета его работ. «Солнечных этюдов у меня мало, да и те дрянь» (из дневника Владимира Тимирева, Каспий).
Сегодня Владимира Сергеевича Тимирева оценивают как одного из самых талантливых художников-авангардистов 30-х годов XX века. Но исторические перипетии «обеспечили» мальчику, росшему среди необыкновенных людей, трагическую судьбу.
Акварели Тимирева живут его продленной жизнью. Они в музеях Москвы, Перми, Брянска, других городов. Пять работ были подарены Международному Мемориалу Ильей Сафоновым, двоюродным братом художника. Среди них - последняя работа Владимира Тимирева, сделанная за несколько дней до его ареста, – «Ивы у реки» (март 1938 г.).
